Экология гнездования змееяда в Белорусском Поозерье

Для европейской части нашей страны сведения по биологии змееяда фрагментарны. В настоящей работе обобщены материалы полевых исследований 1981—1988 гг. в Витебской обл. Выявлено 14 участков гнездования, обследовано 28 гнезд, прослежено 15 случаев размножения, промерено девять кладок, окольцовано восемь птенцов, получен один возврат.

В Витебской обл. прилет змееядов приурочен ко времени полного освобождения земли от снежного покрова. Сразу же после прилета пара занимает гнездовой участок. Первая птица отмечена нами на участке постоянного гнездования 5 апреля 1986 г. (Оболь), в этот же день здесь встречена активная гадюка. Непосредственно на гнезде птица отмечена 7 апреля 1983 г, (Пуща Голубицкая).

Сразу же по прилете птицы подновляют старое гнездо или строят новое, совершая в это же время брачные игры. Брачные игры наблюдались 11 апреля 1986 г. (Глоданский Мох), 19 апреля 1986 г. (Пуща Голубицкая), 20 апреля 1986 г. (Глоданский Мох). Токующие птицы от парения широкими кругами в районе гнезда переходили к активному прямолинейному полету с резкими бросками с крыла на крыло и неожиданными поворотами. В одном случае птица демонстрировала «гирляндовый полет», зависая в верхних точках дуг и держа тело почти вертикально, часто взмахивая крыльями. Птицы во время брачных игр редко подают голос, который отдаленно напоминает крик канюка, только более мелодичный и не такой тягучий. Токовой полет самца наблюдался и значительно позднее — 27 мая 1978 г. (Пуща Голубицкая).

Из 14 описанных гнездовых биотопов змееяда 79% представляли собой сфагновые сосняки на верховых и переходных болотах, а 21% — сосновые леса, перемежающиеся вырубками и небольшими сфагновыми болотцами. Змееяд населяет эти биотопы в Белорусском Поозерье с плотностью 1,0—1,5 пары на 1000 км , общая численность гнездовой популяции этого вида составляет здесь не менее 60 пар (Ивановский, 1985). У змееяда сильно развит гнездовой консерватизм. Отдельные пары находятся под наблюдением пять лет, причем известны случаи гнездования в одном гнезде три года подряд (Ельня). Зарегистрирован лишь один случай, когда пустующее гнездо змееяда занял канюк, но обратного явления не отмечено. То же известно для Беловежской Пущи, Венгрии (Becsy, 1975). Для Западной Европы приводятся сведения, что змееяд занимает старые гнезда хищников и врановых (Glutz et al., 1971)

Архитектоника гнезд змееяда весьма специфична и отличается от гнезд других хищных птиц. Обследованные нами 28 гнезд змееяда можно разделить на три типа. Первый тип — «классический», такое гнездо птицы могут занимать много лет подряд. Располагается такое гнездо на самой вершине сосны, имеющей вершинную мутовку в виде чаши. Гнездо совершенно открыто сверху, но закрыто с боков, так как ветви гнездового дерева поднимаются над краями гнезда на 30—50 см, очень хорошо его маскируя, и часто гнездо очень трудно заметить с земли. Гнезда такого типа чаще всего отмечаются у змееяда и в других точках ареала этого подвида (Loudon, 1907; Glutz et al., 1971; Шерешевский, 1931; Кузнецов, 1985; Петриньш, Бергманис, 1986). Также открыто на верхушках кустарников и деревьев располагаются и гнезда туркестанского подвида змееяда (Атаев, 1974; Потапов, 1960). Очевидно, змееяд испытывает дефицит деревьев с удобной уплощенной кроной. По этой, видимо, причине нами встречены гнезда змееяда и другого типа. В этом случае для постройки гнезда птицы выбирают деревья с усохшей вершиной и гнездо строят на первых живых боковых ветвях у самого ствола или на некотором расстоянии от него. Одно такое гнездо располагалось на высокой сосне, стоящей на краю не большого верхового болотца среди соснового бора (Бабиновичи). Гнездо такого типа было обнаружено в 1960-х годах в Окском заповеднике (Галушин, 1959). Наконец, гнёзда еще одного типа встречены нами только у двух пар. На участке одной пары у берега верхового болота в сфагновом сосняке высотой 6—10 м на территории размером 100х200 м найдено семь гнезд. Гнёзда (кроме одного «классического») располагались у самого ствола у вершины (над гнездом возвышалась макушка высотой метр—полтора), были очень небольшого размера и чем-то напоминали гнёзда серых ворон. В этих гнёздах многие веточки выше гнезда были потрепаны клювами змееядов, пытавшихся их обломать, так как они, очевидно, мешали насиживающей птице. У известных нам пар было от одного до семи гнезд. В литературе описан еще и четвертый тип гнезда змееяда, характерный для юга лесной и лесостепной зон, где птицы гнездятся исключительно в старых сосновых лесах. Гнёзда этого типа змееяды строят в боковой части кроны на концах толстых ветвей, нередко на «чертовых метлах» (Барабаш-Никифоров, Павловский, 1948; Зубаровский, 1977; Лесничий, Ветров, 1983; Федюшин, Долбик, 1967; Митяй И.С., личное сообщение). Все гнёзда, не расположенные на вершине, ориентированы на юг или юго-восток.

Характерным для большинства типов гнезд является то, что почти в течение всего дня, не исключая и самых жарких часов, они освещены прямыми солнечными лучами. Видовым признаком гнезд змееяда является их небольшая величина и размещение, за редкими исключениями, на макушке дерева.

Диаметр 20 обследованных в Белорусском Поозерье гнезд колебался от 50 до 100 см, в среднем 71 см. Толщина гнезд в среднем 35 см (15—80 см). Все гнёзда располагались на соснах на высоте от 16 до 19 м (в среднем — 8,5 м). Более крупные размеры имеют гнёзда, занимавшиеся птицами неоднократно. Н.А.Зарудный (1910) для бывшей Псковской губернии приводил размеры трех исключительно крупных гнёзд: от 1,19 до 1,36 м в диаметре и от 0,77 до 1,13 м толщиной. Гнездо строится из сухих веток сосны, березы и других пород толщиной до 3 см, обламываемых прямо с деревьев. Лотки (25—28 см в диаметре) всех осмотренных гнезд были выложены зелеными веточками сосны и березы. Позднее, незадолго до вылета птенца, лоток бывает устлан слоем высохших и рассыпавшихся погадок, которые птенец сбрасывает себе под ноги. Ближе всего по архитектонике гнездо змееяда похоже на гнездо скопы, населяющей те же биотопы. Но змееяд, во-первых, никогда не строит гнезд, как скопа, на отдельно стоящих деревьях среди болот, вырубок и молодых лесонасаждений, во-вторых, гнездо скопы всегда возвышается на 2—3 м над окружающими деревьями, тогда как гнездо змееяда, даже расположенное на самой макушке, расположено не выше крон окружающих деревьев и всегда с боков прикрыто ветвями гнездового дерева; в-третьих, гнездо скопы значительно крупнее гнезда змееяда, построено из толстых (до 5 см) и длинных сухих веток и всегда венчает вершину гнездового дерева. Лоток гнезда скопы выложен растительной ветошью, мхом или дерновинами злаков.

В Псковской губернии Н.А.Зарудный (1910) находил гнёзда змееяда преимущественно на соснах, реже на березах. Для юга лесной и лесостепной, зон приводятся сведения о гнездовании змееяда в подавляющем большинстве случаев на соснах и значительно реже на дубах и ольхах (Шарлемань, 1915; Орлов, 1948; Зубаровский, 1977; Гавриленко, 1929). Имеются сведения о постройке змееядом гнезд в лесной зоне очень низко — на высоте 2 м (Зарудный, 1910) и даже на земле, на кочке среди трех молодых ольх (Гавриленко, 1929). Гнездование змееяда на земле очень редко наблюдается в Западной Европе (Makatsch, 1974). Некоторые исследователи считают, что гнездование на деревьях вторично, в связи с расселением вида на север в лесную зону (Долгушин, 1947). Это кажется маловероятным, так как даже в гористых безлесых биотопах змееяд предпочитает гнездиться на одиночных деревьях и кустах.

Расстояние между гнёздами одной пары, по нашим данным, от 30 м до 1,5 км. В районе гнезд (не далее 50 м) у каждой пары имеется от одной до четырех присад, представляющих собой сухостойные, чаще обломанные деревья или раскидистые сосны и ели с удобными для посадки ветвями. Под ними скапливаются линные перья и погадки.

В условиях северной Белоруссии в конце апреля — начале мая птицы приступают к кладке. На крупном верховом болоте Ельня 28 апреля 1985 г. нами было осмотрено пустое гнездо, лоток которого был выложен зелеными веточками сосны. На следую щий день птица сидела в пустом гнезде; 2 мая 1986 г. птица на сиживала кладку. Такие же сроки кладки приводятся для Псковской губернии (Зарудный, 1910) и Восточной Европы (Becsy, 1975), У туркестанского подвида разница в начале кладки у пар, занимающих старые гнёзда и строящих новые, может достигать 10-12 дней (Сухинин, 1957), что полностью подтверждается и нашими данными. В статье В.И.Зиновьева и В.В.Белякова (1979) для лесной зоны в целом за дату начала кладки принимается 27 мая, что явно ошибочно, так как при длительности насиживания 42—47 дней птенец никак не может вылупиться в середине июня. В третьей декаде мая кладки сильно насижены (23 мая 1984 г.; Бабиновичи). Вылупление происходит в первые десять дней июня. 1 июня 1985 г. (Глоданский Мох) в гнезде было обнаружено очень сильно насиженное яйцо; 3 июня 1983 г. (Пуща Голубицкая) — не наклюнутое яйцо, но в нем слышен писк птенца (рис. 1).

В условиях Северной Белоруссии насиживание длится 46—48 дней. В сводках по хищным птицам мира средний срок времени насиживания приводится в 47 дней (Brown, Amadon, 1968; Cramp, Simmons, 1980). Яйца змееяда крупные, чем-то напоминающие яйца орлана-белохвоста. Окраска белая или грязновато-белая (в последней стадии насиживания). Размеры девяти яиц из Витебской обл. в среднем 74,5 x 58,3 мм:

Девять измеренных яиц происходили из девяти кладок; т.о. в каждой было по одному яйцу. Для территории нашей страны достоверно известна лишь одна кладка змееяда из двух яиц (Мамбетжумаев. 1968), причем одно из яиц было болтуном. Интересно, что и южнее птенцы змееяда вылупляются примерно в Это же время: 5—6 июня — в Крыму (Шерешевский, 1931), 5 июня в Черкасской обл. (Орлов, 1948), 6—8 июня в Венгрии (Becsy, 1975), 3 июня В.Н.Шнитников (1913) обнаружил наклюнутое яйцо в Пинском р-не, 6 июня в Хойникском р-не А.И.Федюшин и М.С.Долбик (1967) отметили пуховика. К концу июня птенцы бывают во втором пуховом наряде, начинают появляться перья мантии, раскрываются трубочки маховых (28 июня 1981 г., Пуща Голубицкая). Глаза у птенца в это время светло-желтые, клюв светло-синеватый, лапы светлые, когти черные. Интересным было поведение птенца. Он шипел, бросался на фотоаппа рат, защищался лапами. В.М.Галушин (1959) сообщает, что птенец змееяда очень пассивен и у него не удалось вызвать оборонительной реакции. При кольцевании 18 июня 1981 г. птенец вел себя очень агрессивно, но другой птенец этой пары и птенец пары в Бабиновичах в те же сроки вели себя очень пассивно (рис. 2). Очевидно, защитная оборонительная реакция у птенцов змееяда строго индивидуальна и, возможно, зависит от пола птенца. При испуге также характерна реакция на пишу. Когда мы поднялись к гнезду с птенцом (Пуща Голубицкая, 28 июня 1981 г.), только что начавшим заглатывать гадюку, он стал ускоренно ее глотать.

К концу первой декады июля птенцы змееяда уже полуоперены, но еще сидят на пятках. В конце июля полностью оперенный птенец находится еще в гнезде (31 июля 1981 г.; Пуща Голубицкая). Вылет птенцов точно не прослежен, но молодой, с криком преследующий старую птицу, отмечен 15 августа 1981 г. (Оболь). По данным других авторов, птенцы вылетают в первой декаде августа (Харузин, 1926; Гавриленко, 1929; Becsy, 1975). В Окском заповеднике 4 августа 1957 г. птенец еще находился в гнезде (Галушин, 1959). Нами неразбившиеся выводки в районе гнездовых участков отмечались 28 августа 1984 г. (Жарносеково), 1 сентября 1984 г. и 3 сентября 1983 г. (Оболь); старые птицы еще кормили молодых. Наиболее поздняя встреча змееяда в гнездовом районе относится к 6 октября 1974 г. (Освея). Успех размножения змееядов в Белорусском Поозерье, рассчи танный по 15 случаям гнездования, составил 0,6 слетка на одну гнездящуюся пару или 66,6%, что очень близко к данным по Средней Азии (70%), более богатой пресмыкающимися (Сухинин, 1971). Одна кладка разорена вороном, две кладки брошены (в обоих обнаружены уже вполне сформировавшиеся «задохлики»), причина гибели еще трех кладок не установлена). Ни разу в кладках змееяда болтуны не обнаружены. Взрослые птицы в период размножения ведут себя очень осторожно. При подходе к гнезду сразу слетают (за 30—50 метров) и либо скрываются из вида, либо летают кругами на расстоянии 100—200 м от гнезда, изредка подавая голос. На последней стадии насиживания птицы подпускают к гнезду метров на 5—10. По данным Р.Л.Потапова (1960), под конец насиживания змееяд даже позволял при касаться к себе. Размножение змееяда в Белорусском Поозерье приведено на диаграмме (рис. 3).

Змееяд терпимо относится к соседству других хищных птиц. В 700 м от гнезд змееяда мы находили жилое гнездо скопы, в 4,6 км — гнездо черного аиста, примерно в километре — гнёзда беркута и полевого луня, в 300 м — ястреба перепелятника, в 350 м — канюка. Одно гнездо змееяда находилось в самом центре крупного глухариного тока. Собственно гнездовые биотопы всех находившихся под наблюдением пар представляют собой типичные места глухариных токов.

Минимальное расстояние между центрами гнездовых участков двух соседних пар составляет 6 км.

В Эстонии однажды наблюдали драку змееяда из-за гнезда с черным аистом (Манк, 1963); отмечено столкновение змееяда и большого подорлика, описанное Н.И.Гавриленко (1929).

Случаи добычи змееядов или их птенцов хищными птицами или млекопитающими нам неизвестны. Н.А.Зарудный (1910) описывает нападение малого подорлика на птенца змееяда в гнезде, но это случилось после того, как была убита его мать. Пожалуй, единственным потенциальным врагом змееяда можно считать беркута, которого нередко наблюдали на охоте в гнездовых участках змееяда. Кладки могут гибнуть во время сильных ветров, когда легкие гнёзда змееядов сбрасываются на землю; одну кладку разорил ворон.

Змееяд ведет очень скрытный образ жизни и даже во время охоты его приходится наблюдать нечасто. Во время осмотра гнезд змееядов на них собраны остатки 17 экземпляров добычи: гадюка — 47,1%, уж — 11,8%, змеи ближе не определенные — 35,2%, лягушки — 5,9%. Вся добыча, в том числе и лягушки, приносятся в клюве полузаглоченными, ужи зачастую еще живыми (Бышнев, Ивановский, 1988). Погадки имеют овальную форму, размеры их в среднем — 55×30 мм. Большая часть погадок состоит из чешуи и брюшных щитков змей и ящериц. В некоторых погадках встречалась и шерсть мелких мышевидных млекопитающих (Ивановский, 1983).

Как уже было указано, имеется один прямой возврат кольца змееяда, окольцованного птенцом в 1983 г. Он был убит 25 октября 1983 г. в р-не Стара Загора в Болгарии, примерно в 1400 км южнее места кольцевания.

Атаев К. Некоторые данные по экологии туркенстанского змееяда в Восточных Каракумах // Материалы VI Всесоюз. орнитол. конф. М., 1974. Ч.II. С. 19-20.

Барабаш-Никифоров И.И., Павловский Н.К. Фауна наземных позвоночных Во ронежского гос. заповедника // Труды Воронеж. заповедника. 1948. Вып.2. с.1-132.

Бышнёу I., Iваноуськiй У. Пажыральнiк змей // Родная прырода. 1988. № 3. С.6-7.

Гавриленко Р.И. Птицы Полтавщины. Полтава: Полтав.союз охотников, 1929. 133 с.

Галушин В.М. Некоторые данные по гнездованию змееяда в Рязанской области // Орнитология. М.: Изд-во МГУ, 1959. Вып.2. С.153-156

Долгушин И.А. Материалы по фауне птиц Северного Прибалхашья и Казахского Нагорья. Известия Казахстанского филиала АН СССР, серия зоол. 1947. Вып.2. С.50-87.

Зарудный Н.А. Птицы Псковской губернии. Записки Академии Наук по физ.-мат. отд.Сер. 8. 1910, Т.25, № 2. С.1-181.

Зиновьев В.И., Беляков В.В. Ястребиные птицы лесной зоны Европейской части СССР // Охрана природы Верхневолжья. Калинин. 1979. С.51-87.

Зубаровскiй В.М. Хижи птахi Киiв: Наук.думка, 1977. 332 с. (Фауна Украiни; T.V. Вип. 2.)

Ивановский В.В. Змееяд в Белорусском Поозерье // Тезисы докладов XI При балтийской орнитол. конф. Таллин, 1983. С.95-98.

Ивановский В.В. Редкие хищные птицы Белорусского Поозерья и пути их охраны: Автореф. дис…. канд.биол.наук. М., 1985. 16 с.

Кузнецов А.В. Гнездование змееяда в междуречье Унжи и Ветлуги // Орнито логия. М.: Изд-во МГУ, 1985. Вып.20. С.129-132.

Лесничий В.В., Ветров В.В. К распространению некоторых видов хищных птиц на севере и юго-востоке Украины // Экология хищных птиц: Материалы I совещ. по экологии и охране хищных птиц. М.: Наука, 1983. С.124-125.

Мамбетжумаев A.M. К размножению и питанию некоторых птиц тугайного ландшафта среднего и нижнего течения Амударьи // Вестн.Каракалп. фил. АН УзбССР.1968. № 1 (31). С.11-20.

Манк А.Я. Распространение черного аиста в Эстонской ССР // Тезисы докл. V. Прибалт. орнитол. конф. Тарту, 1963. С. 120-122.

Орлов П.П. Орнитофауна Черкасського району // Науковi записьки Черк. держ. пед. ин-ту. 1948, Вип.2, кн.2. С.7-117.

Петриньш А.Я., Бергманис У.Л. О змееяде (Circaetus gallicus Gm. ) в Латвии // Охрана, экология и этология животных. Рига, 1986. С.57-72.

Потапов P.Л. К биологии орла-змееяда в Южном Таджикистане // Изв. АН. ТаджССР. Отд-ние с.-х. и биол. наук. 1960. № 1. с.135-137.

Сухинин А.Н. Материалы по экологии туркестанского змееяда в Бадхызе // Изв. АН ТССР. 1957. № 5.С.132135.

Федюшин А.В., Долбик М.С. Птицы Белоруссии. Минск: Наука и техника, 1967. 520с.

Харузин О.А. Результаты орнитологических наблюдений и сборов в Новосильском уезде Тульской губернии // Бюл. МОИП. Отд.биол. 1926. Н.С. Т.35, вып. 3/4. С.314-388.

Шарлемань Э.В. Наблюдения над птицами хвойных лесов окрестностей г. Киева // Птицеведение и птицеводство. 1915. Т.6, вып.2/3. С.97-188.

Шерешевский Э.И. К биологии орла-змееяда в Крымском заповеднике / / Сбор ник работ по изучению фауны Крымского гос. заповедника. М.; Л., 1931. С. 88-89.

Шнитников В.Н. Птицы Минской губернии. Материалы к познанию фауны и флоры Рос. империи. Отд. зоол., 1913. Вып. 12. С. 1-475.

Becsy L. Meine Beobachtungen am Schlangenadler // Falke. 1975. Bd. 22, N 4. P. 114-119.

Brown L, Amadon D. Eagles, Hawks and Falkons of the world. Feltham, 1968. Vol. 1. 429 p.

Cramp S., Simmons K.E.L Handbook of the birds of Europe, the Middle East and North Africa. Oxford: University Press. 1980. Vol. 2. 695 p.

Glutz von Blotzheim U.N., Bauer K.M., Bezzel E. Handbuch der Vogel Mitteleuropas. Frankfurt am Main: Akad. Verlag, 1971. Vol. 4. 943 p.

Loudon H. Zur Ornis der russischen Ostseeprovinzen. 1. Schlangenadler // Ornith. Jb. 1907. Jg. 18, H. 5/6. S. 203206.

Makatsch W. Die Eier der Vogel Europas. Leipzig: Neumann Verlag, 1974. Bd. 1. 468 S.

In 1981-1988 in the Vitebsk Region there were found 14 areas of the Short-toed Eagle nesting, 28 nests examined, 8 nestlings were ringed. 79% of nest biotops were up-river bogs and 21% were pine woods. The minimum distance between the centres of two neighbour nesting areas was 6 km. The nests are arranged only at the tops of the pine trees on the height of 6-19 m. Birds appear on the nesting areas at the beginning April, egg-laying — at the beginning of May, nestling hatch — during the first decade of June, and they leave the nests in the first decade of August There is one egg in the hatch. The reproduction success is 66,6%. The basis of the fodder are snakes (adder and grass-snake) — up to 94%; lizzards, frogs, small Muridae are also got.